- Оно прекрасно.
Марк приподнялся на коленках и крепко обнял самого прекрасного человека на земле. Свою пару.
Примечание к части Конец первой части.
С наступающим, народ! Пусть в следующем году вас не покидает ощущение полета и скорого чуда! Всегда просите у жизни того, чего больше всего хотите. Думайте об этом, повторяйте и не бойтесь сделать первый шаг;)
С любовью,
bark
Часть 25 Второй шанс
«Не бойся, тебя никто не узнает. Ты изменился. И мало ли на свете похожих людей?»
За лето Марк добавил несколько сантиметров, родной русый навсегда исчез под золотым блондинистым каре, серые глаза спрятались за зелеными линзами. Родион сказал, что через год, самое большое два, их можно будет снять. К тому времени воспоминания о Марке Белецком окончательно канут в Лету и можно будет ничего не бояться.
По мнению самого Марка о нем забудут гораздо скорее. Новость о том, что на перекрестке сбили омегу-трансформера, появилась крошечным упоминанием в одной из местных газет.
Родителям даже не пришлось особо стараться, разыгрывая безутешное горе. С соседями они общались мало – никто не хотел связываться с неблагополучной семьей. На работе они сообщили о горе, взяв внеплановый отпуск для организации похорон, на что им посочувствовали как приличествует случаю, впрочем, не более, чем представлялось необходимым.
На кладбище они постояли вместе с дедушками и единственным другом Антоном, которому Марк в последний момент все же выдал страшную тайну и обещал связаться спустя какое-то время. Поэтому вся группа стояла с печальными лицами, размышляя о том, как нескоро им всем предстоит увидеться, но ни слезинки не упало на могилу, где покоился какой-то бедолага, действительно погибший под колесами автомобиля.
***
Из окна черного "BMW" показалась стальная кованая решетка, над которой радугой изогнулась надпись – «Университет им. Перельмана». Лучшее высшее учебное заведение страны зачислило Марка под его новым именем - Илья Трифонов, на факультет романо-германской филологии. И теперь Марку предстояло начать жизнь с чистого листа, поселившись в пансионате среди золотой молодежи, к числу которых принадлежал его альфа, названный одним из модных журналов Женихом Года Номер Один - Родион Сокольников.
Двигаясь вдоль широкой аллеи, усаженной вековыми каштанами, Марк размышлял о том крутом повороте, что сделала его судьба год назад, когда он чуть не стал свидетелем того, как его пару чуть не сбило спортивное авто. А затем он едва ли мог уследить за крутыми виражами своей жизни, но все неумолимо сводилось к одному – теперь он принадлежал никому иному, как тому самому альфе, о котором мечтает каждый омега в собственных сокровенных мечтах.
Став во главе семейной корпорации, Родиону не только удалось уверенно продолжить курс, взятый Сокольниковым-старшим, но и усилить позиции на отечественном и мировом рынках, оставляя злопыхателей давиться желчью и завистью.
Еще бы! Поверить, что какой-то восемнадцатилетний юноша справится с империей, просуществовавшей не одно десятилетие в условиях постоянных кризисов и меняющегося рынка было почти невозможным! И Марк согласился бы с невероятностью подобных предположений, если бы не знал, что из себя представлял Родион...
Шины скрипнули о гравий дорожки и машина взяла вправо, объезжая статую перед главным входом. Водитель пристроился к веренице дорогих машин студентов, стекающихся отовсюду после летних каникул.
Впишется ли сюда Марк, нет, Илья? Ведь ему только исполнилось пятнадцать и он как минимум младше всех первокурсников на два года. Последнее полугодие в школе он учился как проклятый, не имея возможности отдохнуть даже летом, и все же… не будет ли он выглядеть таким же непроходимым тупицей, как и раньше. Только одна неделя перед общим сбором первокурсников, проведенная с альфой, согревала душу и отгоняла опостылевшие страхи.
Они провели ее на островах.
Море, солнце, тягучая расслабленность и дикий ночной голод, съедавший их обоих уже многие месяцы. Если Марк погрузился в учебу, то Родион работал как сумасшедший, используя оставшееся до поступления время, чтобы разобраться с делами бизнеса. Он давно освоил школьную программу и сосредоточился на важном, понимая, что университет потребует его внимания точно так же, как и империя отца. «Готовь сани летом» - говорил Родион в их редкие встречи, объясняя, почему пропадает так надолго и отчего работа съедает его с головой.
И Марк понимал.
А еще он чувствовал, что альфа намеренно ограничивает их общение.
Омеге казалось, что с каждой их встречей ему приходится все сложнее сдерживать себя. Пусть они ласкали друг друга до умопомрачения и занимались многими вещами, о которых не говорят вслух. Но им все равно хотелось. Хотелось другого. До одури. До злости. До истерики.
«Потерпи, мой сладкий», - шепнул ему Родион, когда сморенные негой недолюбви, они обессиленно лежали на пляже, тесно прижимаясь друг к другу.
И омега терпел...
Наконец автомобиль затормозил у парадного входа и Марк вышел наружу.
Высокие каменные ступени вели к монументальному строению начала восемнадцатого века. Стрельчатый вход приоткрывал взгляду темный коридор, от которого так и веяло холодом, Марку стало не по себе, наглухо застегнутая рубашка тут же врезалась в горло. На широких истертых ступенях тут и там стояли компании оживленно болтающих студентов, спешащих поделиться новостями друг с другом.
Все страхи и ужасы школьных лет накатили на Марка волной. Он снова ощутил себя трансформером-изгоем. Только здесь были далеко не обычные ребята. Кто-то уже кидал заинтересованные взгляды в его сторону, и чем это ему грозило, Марк боялся даже представить и потому, склонив голову, поскорее заспешил внутрь.
Своей мрачностью изъеденных черной плесенью стен университет-пансионат походил скорее на гигантскую средневековую церковь, нежели учебное заведение. Марк шустро несся вперед, успевая подмечать лишь общие детали.
Темный и сырой коридор полностью оправдывал ожидания. Высокий арочный потолок терялся в темноте. Громоздкие витрины с кубками и наградами, драпированные красным информационные доски! Доспехи!!