В следующе мгновенье твердый член альфы врезался в сжавшуюся сухую дырочку, заставив омегу прогнуться от выстрела боли, вспыхнувшей белыми пятнами перед глазами.
Лекс до крови закусил губу, слезы огнем брызнули из глаз, пока сзади его таранил Филипп, совершая каждый бросок вперед резче, глубже, жестче...
Бо-о-ольно-о-о-о!!!!
Лицо омеги искривилось, он жадно втягивал воздух, пыхтя от напряжения и молясь, чтобы мерзкий уд, разрывающий его задницу, наконец остановился. Но толстый кусок плоти врывался в его тело снова и снова. Филипп драл омегу, не заботясь, сколько выдержит парень. Терзал кровившее очко так, словно перед ним дешевая проститутка, видевшая все на своем веку.
Он кричал.
Как же он кричал...
Рука сдавила тонкую шею сильнее, дышать стало тяжело. Омега впился одной рукой в пятерню альфы – вторая рука все еще поддерживала его на четвереньках, не давая упасть.
Взгляд бешено метался по кругу. Ящики, окно, ящики…
Воздух закончился, и легкие жгло обжигающей пустотой.
- Будешь е&аться с кем попало? – прохрипел не своим голосом Филипп.
Лекс оторвал вторую руку, в отчаянии цепляясь в хватку на шее. Боль, слабость, ужас тащили его все дальше, все глубже в темноту, сердце отчаянно заходилось, слезы застили глаза, ржавый вкус собственной крови из прокушенной губы наполнил рот.
- Нет, - еле выдохнул он.
Так тихо.
Его не слышно.
Он умрет.
Сдохнет.
А член альфы все так же неистово врезался в растерзанное колечко, доставая омегу до почек. Его белые руки отчаянно хватали воздух.
- Нет! - безумно прорыдал Алексей на последнем дыхании.
Хватка ослабла. Кислород рванул внутрь.
Омега закашлялся.
- Запомни, сучка…- отрывистые, хлюпающие кровью и спермой толчки добивали растерзанное тело, вколачивая каждое слово глубоко в сознание. – Еще один только раз… - выдохнул альфа и замер, позволяя основанию члена опухать.
Лекс знал что за этим последует – тягучая, проламывающая сознание боль напополам с ненормальным кайфом. Но спорить не было ни сил, ни желания. И храбрости тоже.
Филипп обхватил его поперек груди и поднявшись на ноги, не отпуская, переместился на лавку. Устроившись на спине, он позволил Лексу тихо скулить на нем, раскидав в стороны ноги и руки звездой…
Мне велено тебя любить,
но изощренно издеваться,
никто не смог мне запретить.
Я этим буду упиваться.
nemechtatel
Примечание к части Филипп:
http://www.pinterest.com/pin/305470787200613006/
http://www.pinterest.com/pin/305470787200613005/
Лекс:
http://www.pinterest.com/pin/305470787200612935/
https://41.media.tumblr.com/237905690e9bf4401745bdc29345dff8/tumblr_nin7dyfe8m1u7u1pso1_540.jpg - автор рисунка Казимир Белёв
Часть 41 Без Родиона
«Как же одиноко без Родиона», - думал Марк, сидя у окна в библиотеке и мерно постукивая ручкой о тетрадь. Он так надеялся провести зимние каникулы со своим альфой… но Сокольников уехал, и омеге не оставалось ничего другого, как подналечь на учебу.
Вчера он благополучно пересдал культурологию, заваленную из-за собственных переживаний. Преподаватель долго хмурился, глядя на Марка поверх старомодных очков с толстыми линзами, а затем, пробурчав - «что, нельзя было сразу сдать, а не отнимать чужое время», - поставил росчерк и вернул зачетку.
И это значило только то, что Марку удалось закрыть первую сессию, но радости по этому поводу омега совсем не испытал, потому что еще целую неделю предстояло провести в полном одиночестве.
Родителям и Антону звонить было нельзя, даже написать было нельзя! Лекс…
Бывший друг, завидя Марка, смерил его таким уничижительным взглядом, словно это тот был виноват в том, что Филипп контролирует каждое его, Лекса, движение. Еще немного, и он сам поверит, что все случившееся целиком и полностью его вина…
После той жуткой разборки за спортзалом, к Лексу больше не совался ни один альфа. Даже Адама он не видел после того дня. Кажется, он уехал на каникулы. Марк не знал, что Филипп успел пообщаться и "расставить приоритеты" и с этим альфой.
Лекс же, не в пример собственному вызывающему поведению, тоже не делал никаких попыток с кем-нибудь познакомиться.
Беты и омеги тоже избегали его, не зная, чего ожидать от ненормального Филиппа – слишком свежо было воспоминание о том, что последних приятелей Лекса увезли на скорой, и никто не желал повторить их судьбу, впав в немилость альфы.
То, что Филипп ни разу не сел за обедом рядом с Лексом, предпочитая компанию Марка, никогда не ходил с ним рядом и даже ни разу не обмолвился словом на виду у всех, вызывало еще больше недоумения и шепотков вокруг.
У Марка не хватало смелости спросить у Филиппа, что между ними происходит, и уж тем более подойти к Лексу и поговорить. Возможно, им бы удалось понять друг друга хотя бы отчасти.
Но после встреч с Лексом в прохладных коридорах университета, надежда омеги таяла все быстрее – столько презрения и ненависти пылало в зеленых глазах.
И запах альфы, густым шлейфом тянувшийся от темноволосого, не позволял сомневаться хотя бы в одном – омега регулярно раздвигает ноги перед другом Сокольникова. Но делает ли он это по собственной воле? В этом Марк сильно сомневался, чувствуя страх и отвращение к вечно суровому Филиппу гораздо больший, чем к самому виновнику последних событий.